Почему заголовок взят в кавычки? Увы, это всего лишь фигура речи. Наша статья – не о манерах джентльмена, а о самых частых речевых ошибках, которые вошли в так называемый «джентльменский набор».

Пожалуй, самая распространённая ошибка – смешение паронимов надеть/одеть. Напомню, что паронимы – это созвучные и схожие в написании слова, имеющие разное значение.

Как запомнить, когда нужно говорить надеть, а когда – одеть?

1. Надевают что-то на себя (надеть платье, костюм, очки)
   Одевают кого-то (одеть братишку, малыша, больного)
2. Слово надеть сочетается с неодушевлёнными существительными (надеть куртку), а одеть – с одушевлёнными (одеть сестрёнку).
3. У этих слов разные антонимы (слова с противоположным значением):
   одеть ребёнка – раздеть ребёнка; надеть пальто – снять пальто

Помните, что когда вы говорите: «Я сегодня одену платье», это значит, что ваше платье, одетое во что-то красивое, пойдёт гулять вместо вас!

Конкурировать с паронимами надеть/одеть по популярности может только глагол класть, употребляемый в неправильной форме – ложить.

В русском литературном языке нет глагола ложить и его производных – ложил, ложу. Этот глагол считается просторечным, диалектным. Вместо него нужно использовать глагол класть (клал, кладу). Корень  – лож – используется только с приставками: положить, выложить, сложить. Слова с корнем – клад – приставок не имеют: клади, кладите, кладём.

Есть ещё одна пара слов, в употреблении которых совершают ошибки: оплатить и заплатить.

Все мы ежедневно бываем пассажирами того или иного вида общественного транспорта, а значит, покупаем билеты. Как правильно сказать: оплатить/заплатить (за) проезд?

Запоминаем: слово заплатить используется, когда задаётся вопрос «за что?». Примеры: заплатить (за что?) за билет, за покупку, за квартиру.

Слово оплатить используется с вопросом «что?». Примеры: оплатить (что?) проезд, услуги, счёт.

Я уверена, что теперь в транспорте вы будете оплачивать проезд или платить за проезд.

А теперь вопрос. Как правильно: придти, притти или прийти? О ходьбе и путешествиях – в следующий раз.

Осада Севастополя 1854-1855 годов стала центральным событием неудачной для России Крымской войны. Сражаясь с ведущими европейскими государствами того времени, Россия потерпела сокрушительное поражение, вызвавшее огромные изменения в русском обществе XIX века.

Но и на этой войне было место подвигу и славе. Множество солдат, матросов и офицеров нашей армии и флота покрыли себя неувядаемой славой – имена Корнилова, Нахимова, Истомина золотыми буквами вписаны в историю нашей страны.

Однако помимо подвигов людей военных, был подвиг людей гражданских: многочисленное население Севастополя активно помогало армии и флоту сдержать врага, тушили пожары, собирали ядра, выносили раненых, помогали строить укрепления – тысячи и тысячи людей самоотверженно трудились, подвергаясь бесконечным обстрелам в течение казавшейся бесконечной 11-месячной осады.

Кроме взрослых огромное количество детей, юношей и девушек стали невольными участниками и заложниками жестокой осады. И, несмотря на свой детский возраст, они тоже приняли самое активное участие в развернувшихся военных событиях.

Стоит отметить, что в Севастополе, главной базе Черноморского флота, семьи военнослужащих составляли значительный процент среди местного населения. Из такой семьи был Николай Тимофеевич Пищенко, чей отец служил матросом на Черноморском флоте, а с началом осады Севастополя стал комендором на батарее Забудского.

Николай помогал отцу и его расчёту, сначала подавая снаряды, а потом уже и стреляя из орудия. После гибели отца 27 марта 1855 года он остался в строю и помогал отражать атаки противника, участвовал в защите редута Шварца, славился меткостью и зорким зрением. За участие в боевых действиях был награждён медалью «За храбрость» и Георгиевским крестом. Стоит отметить несколько интересных фактов: Николай за всё время боевых действий ни разу не был ранен. В 13-летнем возрасте, к моменту окончания боевых действий, он имел 11-летний стаж боевой службы, так как при обороне Севастополя месяц службы засчитывался за год. Кроме того, мальчик получил унтер-офицерский чин. В дальнейшем он служил на Балтийском флоте и в 22 года вышел в отставку.

Таким же героем был и Кузьма Горбаньев. В возрасте 14 лет он стал, как и его отец, участником обороны города, был ранен в бою и попал в лазарет, откуда сбежал обратно на позиции войск. Продолжал вести службу до самого конца осады и также был награждён. Вместе с ним на соседнем бастионе служил 12-летний Максим Рыбаченко, который получил Георгиевский крест за храбрость, проявленную при обороне Севастополя.

Не только мальчики, но и девочки участвовали в обороне города. Знаменитой на всю Россию стала дочь матроса Дарья Лаврентьевна Михайлова (в истории известна как Даша Севастопольская). Её отец погиб в 1853 году в Синопском сражении, а она сама оказалась в Севастополе вместе с русскими войсками, отступающими после поражения на реке Альма. Не имея медицинского образования, она активно ухаживала за ранеными и оборудовала первый перевязочный пункт. Прошла всю осаду и войну, дожив до 1892 года. Была награждена золотой медалью «За усердие» и медалью «За оборону Севастополя».

Сотни, тысячи детей оказались в беспощадном капкане войны. Под обстрелами юные бойцы притаскивали ядра на позиции нашей артиллерии, помогая канонирам и восполняя боезапасы. Сами дети, возможно, представляли это отчасти игрой: вот лежит ядро, надо до него добежать, схватить и донести до орудий. И всё это под пушечными обстрелами беспощадного врага…

Дети Севастополя играли в войну: строили маленькие укрепления, флеши, редуты и сражались друг с другом, отстаивая эти, совсем не детские, позиции. Иногда такие игры переходили в настоящие сражения между детьми, где дрались до крови. И тогда раненого несли в лазарет и оказывали ему первую помощь. Так дети, ставшие заложниками войны и участвуя в ней на протяжении 349 дней, жили войной, дышали войной и играли тоже в войну.

Подвиг защитников Севастополя заслуживает нашей самой долгой и искренней памяти, гордости за тех детей и ответственности за нашу историю.

XIX столетие принято называть Золотым веком русской литературы. Наши поэты и писатели под воздействием европейского романтизма и патриотического подъёма после Отечественной войны 1812 года не только активно переводили и адаптировали сюжеты зарубежных авторов, но также черпали вдохновение из истории и наследия народного творчества. Одним из старейших и живучих фольклорных жанров является рассказ о столкновении простого человека с нечистой силой – чертями, мертвецами, ведьмами и другими существами. Так из сказок и былин зарождался наш, отечественный, хоррор – жанр произведений, от которых у чувствительного читателя от страха кровь стыла в жилах.

Ярким примером отечественной литературы ужасов является одна из самых известных баллад Василия Андреевича Жуковского – «Светлана» (1812 год). Сюжет был взят из произведения «Ленора» немецкого поэта Готфрида Августа Бюргера. Это краткая история о том, как однажды ночью погибший жених является скорбящей невесте и, обещая свадьбу, уносит её к себе в могилу. Жуковский придаёт балладе увесистую долю русского колорита и, в отличие от первоисточника, заканчивает страшный рассказ положительно – всё оказывается страшным сном девушки. Шедевр русской литературы сделал популярным в то время новое женское имя – Светлана.

Николай Васильевич Гоголь для мистической повести «Вий» (1835 год) черпал вдохновение из славянского фольклора. На народных преданиях основана история про студента духовной семинарии, не по своей воле приставленного ночами читать молитвы у гроба умирающей ведьмы. Две ночи юноша прячется в магическом кругу – внутри линии, нарисованной мелом на полу. Он может защищаться только молитвой от нечисти, жаждущей его смерти. На третью ночь ведьма вызывает Вия – страшного гнома с железным лицом, способного увидеть несчастного молодца, которого ожидает чудовищная смерть. Повесть стала большим шагом к формированию жанра ужасов в русской литературе. Она пользуется популярностью и в наши дни и не раз была экранизирована.

Произведение Ивана Сергеевича Тургенева «Бежин луг» (1851 год) из сборника «Записки охотника» не рассказывает читателю не чуждые нашему человеку страшилки зарубежных авторов и не ищет вдохновения в старинных народных сказках. Главная тема рассказа – внутренний мир современных (по отношению к Тургеневу) детей. Здесь мы тайком подслушиваем разговор маленьких пастухов, ночью охраняющих табун лошадей, и знакомимся с их психологией. Ребята пересказывают где-то услышанные мистические истории или описывают страшные события, свидетелями которых они стали сами. Из уст мальчиков мы узнаём про мертвеца, ищущего разрыв-траву, чтобы выбраться из могилы, про домового в тёмной фабрике, говорящего барашка на могиле утопленника, водяного, утаскивающего людей на дно водоёмов, и другие мистические страшилки.

Авторы модернистского Серебряного века русской литературы написали много шедевров, признанных во всём мире. Многие из них пробовали себя и в жанре хоррор, тем самым продолжив развитие литературы ужасов в России. Им не было чуждо стремление шокировать читателя. Поэтому произведения русского модернизма предлагают нам довольно необычные истории, где даже в самом ужасном повествовании есть некоторая эстетика. Такой подход наших писателей позволяет рекомендовать их книги читателю любого возраста. А те взрослые, которые в детстве прочитали мистические истории авторов XIX века, до сих пор помнят, как страшно оставаться одному в тёмном доме тёмной ночью.